Если сравнивать строительство социальных конструкций со строительством зданий и сооружений, то главная проблема человечества в том, что законы пространства, в котором ведется это строительство, не определены. Физика социального пространства не изучена. Именно этим объясняется крайне низкий уровень надежности тех социальных зданий, которое человечество выстраивает на протяжении всей своей истории.

Если проводить аналогию со строительством далее, то политические партии в этом случае выступают в роли строительных бригад (а затем, после возведения здания, и в роли управляющей компании), которых нанимает общественность посредством общенародных выборов. Общественность  выступает в роли заказчика объекта. Основные требования к подрядчику всюду одни и те же: во-первых, это устойчивость по отношению к внешним и внутренним воздействиям, а во-вторых, это надлежащий функционал. Стандартный набор стандартных требований к любому строительству.

Соответственно, строительные бригады, участвующие в конкурсе на получение заказа, конкурируют между собой, обещая заказчику, что именно их строительный (политический) опыт позволит реализовать все требования заказчика в лучшем виде. Что именно они – лучшие строители социальных конструкций. Что именно они лучше всех остальных знают, здание какого типа удовлетворит требованиям заказчика.

Между тем, заказчик должен понимать, что все здания и сооружения, которые до сей поры строили эти строительные бригады, не отвечали требованиям заказчика. Все конструкции рушились под воздействием либо внешних, либо внутренних факторов, либо не обладали достаточным функционалом.

 Из всего этого можно сделать вывод, что присутствующие на данном рынке труда строительные бригады не обладают достаточным знанием для удовлетворения интересов заказчика. Что все их обещания, при всех их благих помыслах, не более чем самообман. В крайнем случае – это чистый обман.

Но жизнь общества слишком важная вещь, чтобы каждый раз пускаться во все тяжкие, доверяясь очередному горе-строителю, что уж теперь он точно все построит так, как надо, учтет весь предыдущий опыт и т.д.

Оснований для доверия нет никаких. Главным основанием является знание системных законов, по которым живут и развиваются социальные конструкции. Эти законы имеют объективный характер и не зависят от человека. Это означает, что не строительные бригады определяют главные законы и соотношения, по которым они собираются строить социальные здания и сооружения. Это означает, что строительные бригады (политические партии) должны подчиняться этим законам и вести свое строительство, основываясь строго на них, а не на своих представлениях о том, каким они видят это здание.

Любой строительный проект есть в своей основе производное:

от законов физики – в самом общем виде

от ландшафта, структуры почвы и тому подобное – при более конкретном рассмотрении.

И лишь затем от требований заказчика. При текущей ситуации мы видим обратную картину: требования заказчика ставятся во главу угла (якобы), а законы физики, действующие в социальном пространстве, а также структура социальной почвы не то, чтобы не изучаются, — нет даже намека на то, что такие пункты могут существовать при планировании того или иного социального здания.

Но при этом парадокс. Каждый из нас либо строил дом, либо близко сталкивался с этим. И, казалось бы, понимает, что, если законы физики того пространства, в котором будет находиться будущее здание, не определены, то дом построен не будет.  Либо будет построен, но не на основе системного знания, а на основе везения, либо на основе индивидуального мастерства. То есть, того мастерства, которое не передается научным путем, а, следовательно, не имеет возможности воспроизведения потоковым, промышленным способом.

С моей точки зрения, И. В. Сталин был тем самым мастером-самоучкой, у которого получилось максимально воплотить требования заказчика (общества) в жизнь. И, скорее всего, сам он осознавал, что его знания социального строителя не являются системными и что их не удастся поставить на поток. Видимо, это он и имел в виду, говоря, что «без теории нам смерть».

Что такое теория? Теория – это знание об устройстве объективной реальности в той или иной ее части. Поэтому в основе любого действия должна лежать теория – ведь действие должно быть адекватным. Должно выражать верную реакцию на внешний мир. Верно реагировать мы можем лишь тогда, когда мы верно оцениваем происходящее. А верно оценивать происходящее нам помогает объективное знание о законах природы, действующие на данном масштабе. То есть, теория, описывающая законы, действующие в данной области объективной реальности.

Таким образом, мы видим, что строительство социальных конструкций невозможно без теории, без объективных знаний об устройстве социального пространства, о его основных законах и соотношениях, о типах социальных почв и т.д.

В этом я вижу основную проблему, стоящую перед человечеством.

Решение этой проблемы позволило бы решить и многие другие вопросы. Например, при единых законах, действующих в социальном пространстве в целом, в нем (в пространстве) существуют различные неоднородности, подобные неоднородностям географическим или геологическим: различные типы социальных ландшафтов, различные типы социальных поверхностей и почв. Особенности структуры земли в месте строительства определяют конструкцию возводимого здания, определяют тип фундамента, толщину стен, максимальную этажность, целесообразность именно такой конструкции, а не какой-либо другой и многое другое. Соответственно, точно так же, особенности структуры социальной почвы определяют, каким должно быть возводимое на ней здание.

Что это может означать? Например, то, что если у кого-то нет демократии, то вовсе не обязательно лететь к нему с бомбами. А если кто-то и летит, то он должен знать, что поступает так не просто по своей прихоти, но против законов социальной природы. В своей бытовой жизни, поступая против законов природы, можно прожить крайне недолго. В любом случае, это путь в никуда.

Таким образом, в лице законов физики социального пространства мы получаем некий общий критерий для каждого участника глобального социального процесса. Мы получаем регламентирующее знание, которое призвано упорядочить жизнь человечества.

Также это означает, что заниматься социальным строительством должны не политические партии, а специалисты, получившие профильный диплом о высшем образовании по данной специальности. То есть, по специальности «строительство социальных зданий и сооружений».

Также снимается вопрос о конструкции социального здания: если определены законы физики и тип почвы, то нет никаких разногласий в вопросе о том, какой именно дом можно здесь построить, каким у него должен быть фундамент (то есть, связь с почвой, в нашем значении – с объективной реальностью). Сюда же можно добавить и вопрос о строительном материале, присутствующем в данной «социальной» местности.

Причины же, по которым законы социальной физики либо не определены, либо держатся за семью печатями, просты.

Первое. Если законы этой физики еще не определены, то это потому, что социальная сфера – наиболее трудная для постижения, в отличие от обычного физического пространства. И человечество только-только ступает на путь системного изучения этих законов.

Второе. Если эти законы определены, но держатся в секрете, то это легко понять. Ведь если эти законы будут в открытом доступе, то власть политиков будет сильно ограничена. Возможно, они вообще «вымрут» как класс, а их место по праву займут «социальные строители» или «социальные инженеры». Ведь сейчас очень привлекательно быть политиком, то есть иметь власть и самому определять законы строительства. В ситуации с неопределенными законами очень выгодно быть наверху и самому их определять. Поэтому выгоднее эти законы держать в секрете.

Но такая ситуация противоречит логике эволюции, поэтому такое положение вещей в любом случае будет нарушено, и правда выйдет на свободу. Ведь тот, кто живет, игнорируя законы природы, проживет не долго. Это касается как индивидуума, так и социума.

По сути, в лице этих законов мы получаем объективное знание о самих себе. Это знание обладает структурирующей силой, которая способна привести все процессы в обществе к единому знаменателю. С этой точки зрения ситуация похожа на следующее.

Человечество в своем нынешнем состоянии похоже на младенца, которому пока все дозволено. До определенного возраста мир начинает вращаться вокруг него по первому его зову: стоит заплакать, как и мать, и отец, и все ближайшие родственники начинают бегать вокруг, суетиться и всячески пытаться ублажить малыша. Малышу же можно все, что угодно: он любую свою нужду реализует сразу же, как только она у него возникла. При этом подобное поведение вызывает у родителей лишь положительные эмоции. В этом возрасте семья для малыша не цель, а средство – он живет не для семьи, а за счет семьи. Можно сказать, что ребенок сам задает правила, а вся семья под них подстраивается

Но так будет длиться не вечно. Настает момент следующего этапа в жизни малыша. Он вдруг узнает, что есть слова «нельзя» и «надо». Что есть некие правила, которым он должен следовать. Теперь его роль главы семьи сведена до роли участника семьи. И он должен подчиниться этому объективному требованию.

В разных случаях бывает по-разному. Бывает, что малыш не хочет подчиняться и изо всех сил старается сохранить свое доминирующее положение в семье. И тут возникает вилка событий. Если малыш сохранит свой статус-кво, то из него вырастет эгоист. Но если взглянуть на этот вопрос глубже, то мы можем увидеть, что малыш вырастет только биологически. Социально он не вырастет. Можно даже сказать, что социально этот биологический организм будет мертв. Можно добавить, что при увеличении количества таких мертвых клеток в социальном организме, организм начинает болеть. И может так же умереть, как может умереть от подобного и живой организм (от гангрены, например).

Социальный рост или социальное развитие надо понимать как переход от эгоцентризма, который объективно необходим в младенческом периоде любому организму, будь то биологический или социальный, к другой модели поведения – к социоцентризму.

Если же малыш сможет осуществить переход от эгоцентризма к социоцентризму, то этот малыш получает все шансы на дальнейшее развитие в социуме. Задача родителей – помочь малышу осуществить этот переход.

Так вот, текущая ситуация в мире похожа на ситуацию, когда человечество в роли малыша должно повзрослеть и понять, что над ним есть четкие законы и правила, которым, чтобы выжить, надо следовать. И одной частью своего сознания малыш понимает, что надо меняться, что он часть более глобального процесса (эту модель поведения на международной арене отстаивает Россия), а другой частью своего сознания малыш упрямится, капризничает и бьется в истерике, желая, во что бы то ни стало, сохранить свое доминирование в системе под названием семья. Такова модель поведения США.

По сути, в мире идет борьба двух тенденций, которую в своем развитии проходит любой организм. И от того, чем закончится эта борьба, зависит, будет ли жить человечество или окажется отбракованным материалом. Чтобы получить шанс на выживание, необходимо системное знание о том, по каким законам живут и развиваются социальные системы, включая и самого человека. Ведь чем меньше неясностей, тем быстрее и прямее дорога.

С моей точки зрения, законы социальной физики лежат в структурном устройстве объективной реальности. Для того чтобы двигаться дальше, необходимо дать определение понятию «объективная реальность». Объективная реальность – это то, что находится вокруг нас и частью чего является каждый из нас. Если же дать самое общее определение, то оно будет выглядеть так: объективная реальность – это система, состоящая из элементов. Причем, каждый элемент, в свою очередь, также состоит из элементов, по отношению к которым он выступает в роли системы.  Таким образом, объективная реальность – это система, состоящая из взаимовложенных подсистем различных структурных уровней. В самом общем виде структура любой системы двумерна и состоит из двух видов связей. Первый вид связи – это связь типа элемент-элемент, то есть, горизонтальная связь. Второй вид – это связь типа система-элемент, то есть, вертикальная связь. Эти связи, горизонтальные и вертикальные, образуют силовой каркас системы. В переносе на социум, горизонтальные связи выражают собой общество, ведь сутью любого общества является всеобщее равенство. А вертикальные связи выражают собой государство, ведь сутью государства является иерархия, деление граждан по рангам и статусам. Эти линии силового каркаса социума образуют крест, в перекрестии которого находится понятие «гражданин». Таким образом, каждый из нас находится в фокусе системы под названием «социум». Под социумом будем условно понимать единое целое, которое образуют общество и государство. Понятие это условно, поскольку терминология в данном случае еще не устоялась.

Возвращаясь к определению объективной реальности, необходимо установить ее границы. Объективная реальность – это предельная для нашего познания система, которая физически ограничена границами вселенной. То есть, границы вселенной – это границы объективной реальности, одновременно это и границы познания. Таким образом, объективная реальность (или вселенная) – это предельная система нашего мира, которая по отношению ко всем остальным системам является материнской.

Выше мы писали об эволюционной борьбе двух тенденций, которая в данный исторический момент проходит в социальном пространстве. Теперь давайте посмотрим на нее с точки зрения структурного устройства систем. И, для пущей наглядности, давайте воспользуемся примером. Быть может, заодно нам удастся развеять и некий миф.

Итак, демократия. В основе ее лежит избирательное право по принципу «один человек – один голос», а решение принимается большинством голосов. Эта система выдается всему миру за идеал, ведь всем известно, что демократия – это оплот прав и свобод человека. Но все ли так просто и лучезарно, как нам это пытаются показать?

Первый вопрос, который возникает сразу: а как быть меньшинству? Ведь любое разделение социума на большинство и меньшинство представляет собой доминирование большинства, а, значит, насилие над меньшинством. Большинство, придя к власти, устанавливает законы, исходя из интересов большинства. Но действие этих законов распространяет на весь социум, наделяя эти законы силой права,  при этом утверждая, что «перед законом все равны». Да, перед законом все равны, но закон-то имеет силу не только над большинством, но и над меньшинством, которое эти законы не принимало.

Более того, большинство устанавливает законы, которым должен подчиняться весь социум в целом. То есть, говоря языком структурного устройства, часть целого устанавливает доминирование не только над меньшей частью, но и над самим целым.

Но это разве сила права? Разве это не право силы в чистом виде? Каким образом происходит принятие решения? На основании каких-то объективных критериев? Нет, просто на основании того, что одна часть населения больше другой части. Это все равно, что решать спор, исходя из того, у кого больше масса. Или статус. Или грубая сила. Пример: ДТП с участием жигуленка и джипа. Из джипа выходит дядя и говорит: «ты сам понял, кто виноват, или тебе объяснить?» А ведь деление на большинство и меньшинство имеет в своей основе ровно ту же самую природу – природу грубой силы. Где же здесь равенство? Вы не находите, что нам продают не то, что мы хотели купить?

Вывод простой: когда социум делится на большинство и меньшинство по какому либо вопросу, то, как бы не назывался провозглашаемый общественный строй, он всегда будет основан на праве силы. И это будет его сутью. И именно эта его суть в конечном итоге, как ее ни маскируй, проявит себя во всей красе. И многопартийностью тут дело не поправить, так же как и однопартийностью. Ведь всегда будут те, кто в партии, и те, кто не в партии. И даже внутри одной партии есть много различный течений.

Таким образом, мы установили, что в социуме, в котором решения принимаются большинством голосов, действует не сила права, а право силы. Но сама природа силы такова, что она не остановится ни перед чем и будет идти к своей высшей форме – к абсолютной власти, то есть, к диктатуре. Поэтому абсолютно логичным выглядит перерождение такой страны как США, которые на заре своей истории провозгласили основными ценностями, казалось бы, самые светлые идеалы — права и свободы личности, а спустя два с лишним столетия превратились в рассадник мирового терроризма, то есть прямого насилия над личностью, в том числе, и над своими гражданами.

Но у США просто нет другого выхода. Ведь атомизация демократического общества, о которой часто приходится слышать, – это просто одна из нескольких ветвей деградации этой системы. Общество, основанное на праве силы, лишается главного своего стержня – единства. Чувство локтя превращается в чувство конкуренции – рвутся горизонтальные связи. И тогда, чтобы компенсировать ослабление этой части силового каркаса, общество должно усилить связи вертикальные – так возникает полицейское государство. В обобщенном виде вывод звучит так: любая ложная идея выродится в свою противоположность.

Ну а как же тогда быть? Власть большинства – это плохо. Власть меньшинства, наверное, еще хуже. Но на самом деле все просто до смешного — власть должна быть не в интересах какой-либо части, а в интересах целого. Часть никогда не способна отразить интересы целого, на то она и часть. Так же, как ни одна функция вашего организма не может отразить его полной сути. Единственное, что она может, это экстраполировать свою систему ценностей на все целое и навязать ее в качестве истинной.  С точки зрения структурного устройства систем, подчинение целого интересам части всегда будет являться насилием, всегда будет реализацией права силы.

И здесь, хочу повторить это еще раз, есть одна тонкость. Мы привыкли считать большинством преобладающую часть социума. Но большинством оно является только по отношению к другой части этого целого. Но почему мы не оперируем целым, а думаем только категориями части? Ведь любая часть целого будет являться по отношению к самому целому меньшинством. Именно так следует понимать этот вопрос.

Из этого следует, что демократия как власть, основанная на принятии решений большинством голосов, является одной из форм насилия над обществом. И если прямая диктатура – это просто, скажем так, «честный» общественный строй, поскольку подобен волку, который не стесняется им быть, то демократия – это волк в овечьей шкуре. То есть, мало того, что насилие и агрессия, так еще и лицемерие с ложью – вот что положено в основу этого якобы народного строя.

Выход из этой ситуации простой. Что мы видим? Мы видим разделение общества по неким вопросам, то есть конфликт интересов, и механизм решения этого конфликта, который заключается в том, что большинство задавливает меньшинство массой. Это выдается нам за демократию. То есть, мы видим, что нам предлагается одномерная горизонтальная модель общества: две части целого – справа большинство, слева меньшинство. И они решают вопросы, не исходя из интересов целого – нет, они в принятии решений ориентируются только на себя как на предельную по масштабу систему, над которой ничего не стоит. Таким образом, это типичная схема, легитимирующая право силы, ведь по этой модели истина находится там, где больше силы, где больше голосов: я прав, потому что я вешу больше тебя. Хотя на самом деле, схемой устройства социальных систем является двумерная схема: справа большинство, слева меньшинство. А над ними всеми – целое, частями которого они являются. Целое выступает в качестве общего знаменателя для всех вопросов, возникающих перед своими частями. Целое по отношению к ним – высший арбитр и судья. Такая схема переводит общество на более высокую ступень развития: от права силы к силе права.

На примере это выглядит так. Если спорят два человека, и над ними нет того, кто смог бы авторитетно их рассудить, то спорить они будут до той поры, пока в дело не пойдет грубая сила. А высшим проявлением силы, как известно, является полное доминирование. Это и есть одномерная модель общества, основанного на праве силы, в которой каждый сам себе критерий правоты. Это эгоцентризм.

Но как только мы вводим общий знаменатель в виде института судейства, к примеру, то сразу же конфликт переводится в совсем другую плоскость – правовую. Это уже двумерная модель общества – или, по-другому, социоцентризм, где основой является сила права. А спорящие стороны превращаются в субъектов правовой системы. Но система и целое – это синонимы. Получается, что спорящие стороны – это части целого, так называемые субъекты права, а само целое называется правовая система.

Итак, истинная сила права заключается в том, что власть должна быть не в интересах какой-либо части, а в интересах целого. И правота какого-либо субъекта системы определяется не самим субъектом системы, но самой системой и — в интересах системы, прежде всего.

Этим снимается сразу комплекс проблем. Например, низведение права силы и установление силы права. Это, в свою очередь, означает, что между людьми начинают выстраиваться принципиально иные отношения – уже нет смысла ослаблять и рвать горизонтальные отношения, ведь понятие «большинство» уже не играет роли. На примере это означает, что уже не важно, кто из спорящих сторон сильнее, ведь их конфликт будет решаться в суде, где мускулы, то есть, грубая сила, не имеют никакого значения. Вышеуказанная атомизация общества также будет низведена, что, в свою очередь, сделает бесполезным такое понятие, как полицейское государство. Еще раз скажу, что с точки зрения структурного устройства, любой социум – это система, силовым каркасом которой являются горизонтальные связи – отношения гражданин-гражданин, и вертикальные связи —  отношения гражданин-государство. С этой точки зрения, полицейское государство – это всего лишь технология по укреплению разваливающегося общества, в котором горизонтальный силовой каркас ослаб. И чтобы компенсировать это, социум вынужден укреплять вертикальные связи. Прошу обратить внимание, не государство, а именно социум. Создание полицейского государства – это дело рук не государства, а социума, оказавшегося в описанном положении.

И еще один пример для более наглядного понимания одномерной модели общества. Представьте себе отрезок, разделенный на две части. Границы этого отрезка, к примеру, будут означать количество граждан в государстве. Как можно увеличить правую часть отрезка? Только уменьшив левую его часть. И наоборот. Как можно стать сильнее, могущественнее, богаче в таком обществе? Только подвинув ближнего своего. Вместо чувства локтя возникает чувство когтя: люди становятся друг для друга питательной средой, звеном в пищевой цепочке. Понятно, что эта схема ведет к обособлению граждан, к ослаблению горизонтальных связей, то есть, ко всему тому, что называется атомизацией общества.

Итак, власть в интересах целого. Но мы установили, что одномерная модель общества не самая лучшая модель, и что есть модель более совершенная — двумерная. Более того, эта модель соответствует объективному устройству мира, о чем мы и будем говорить дальше. Введение дополнительного второго измерения в структурное устройство социальных систем переводит ее на более высокий гармонический уровень – понятие истины получает не субъективную, а объективную оценку. Таким образом, мы получаем в лице этого параметра объективный механизм управления обществом и государством. Механизм управления не в интересах какой-либо части, а в интересах целого.

Также считаю важным сказать, что сама по себе принципиальная схема структурного устройства социума всегда была двумерной, социоцентричной. Просто человечество в своем развитии было не способно разглядеть эту модель как более сложную для восприятия. Здесь приведенная выше аналогия с взрослеющим ребенком также помогает понять эту мысль. В общем и целом, эволюция идет по пути усложнения систем, поэтому вполне закономерным является такой ход вещей – от простого к сложному. От одномерной структуры общества – к двумерной. От эгоцентризма – к социоцентризму.

Подытожим: одномерная модель структурного устройства общества – это модель, в основе которой лежит право силы. Двумерная модель структурного устройства общества – это модель, в основе которой лежит сила права. Смею предположить, что на этом эволюция социальных систем не закончится, и что дальнейший рост числа измерений неизбежен. Также надо сообщить, что в моих работах размерность социального пространства пока еще не исследована окончательно. Завтра одномерная модель, основанная на праве силы, возможно, окажется двумерной, а модель, основанная на силе права, — трехмерной. Но главная зависимость все же выглядит так: если k – это размерность социального пространства, основанного на праве силы, то тогда размерность пространства, основанного на силе права – k+1.

Вообще, переход от одномерной модели общества к двумерной повлечет за собой пересмотр схемы решения конфликта.  Выше на примере отрезка, разделенного на две части, было показано, как решается конфликт в структурно-одномерной модели общества – при помощи силы и за счет своего ближнего. То есть, в горизонтальном направлении. Теперь же, если возникает конфликт, то он решается в вертикальном направлении: не части целого выясняют между собой, кто из них прав. А целое, являясь критерием истины по отношению к ним, творит теперь правосудие, перед которым равны обе конфликтующие стороны. С этой точки зрения интересно дать определение понятию преступления. Преступление – это использование в отношениях субъектов системы права силы вместо силы права. Это понижение размерности социального пространства — возврат от двумерной модели структурного устройства к одномерной. Наверное, если говорить еще более обобщенно, то можно сказать, что преступление – это движение, обратное движению эволюции. Но об этом, опять-таки, можно будет поговорить позже.

Таким образом, вопрос о принятии решений большинством голосов, то есть, о демократии как об общественном строе, можно считать закрытым, как не отвечающий действительности. Но остаются другие важные вопросы.

Вернемся на шаг назад. Мы сказали: власть в интересах целого. А что такое – интересы целого? В чем главный интерес целого? И у каждого ли целого одинаковый интерес? Насколько непохожие объекты можно сравнивать? На эти вопросы мы постараемся ответить.

Главным интересом целого является сохранение его целостности. То есть, того, что делает его целым. Вообще, если какие-либо разрозненные объекты имеют общее определение, то это определение и является их главной сутью. И высший смысл каждого из этих объектов будет заключаться именно в этом определении. Например, эта совокупность различных деталей называется автомобилем. Значит, высший смысл каждой детали будет заключен в понятии «автомобиль». Без понятия «автомобиль» эти детали теряют смысл. Заново обрести его они могут, лишь опять став элементами какой-либо системы.  То есть, смысл – это всегда внешнее понятие. Таким образом, каждый элемент системы имеет смысл, лишь находясь в рамках системы. Смысл – это залог его существования. Выше мы установили, что главным интересом целого является принцип целостности. Это означает, что высший смысл каждой части – в поддержании этого принципа, принципа единства.

Другими словами, главным принципом любой системы является принцип единства как фундамент, на котором выстраивается все остальное взаимодействие между субъектами системы. Таким образом, любое взаимодействие субъектов системы должно иметь в своей основе принцип единства. Этот принцип – физическая основа социального пространства ровно так же, как в материальном пространстве физической основой является закон всемирного тяготения. Закон тяготения удерживает все элементы системы под названием Вселенная, стягивая их в единое целое. А уж затем, на его основе выстраивается все остальное взаимодействие: сильное, слабое, электромагнитное. Принцип единства в социальном пространстве выполняет ту же самую роль. Поэтому любое социальное строительство должно быть основано на знании и применении этого принципа.

Но принцип единства – это общие слова, ровно такие же, какие записаны в конституции государства. Но конституция при государственном строительстве конкретизируется затем в виде кодексов – гражданского, уголовного, жилищного и т.д. А как принцип единства раскрывается в социальном строительстве? Каков у него прикладной аспект? В следующих работах я постараюсь перекинуть этот мостик от общего выражения принципа единства к его дальнейшей конкретизации.

А сейчас итог: в этой работе мы установили факт существования размерностей социального пространства, дали им структурное обоснование, а также установили структурную «конституцию» социального пространства, что само по себе является уже серьезным достижением. Которое, конечно, обязывает двигаться дальше.

Надеюсь, что продолжение следует.

С уважением, Тимофеев Денис.